Иллюстрация Andre Castaigne.

Мои дорогие ценители мюзикла, поклонники фильма, а также уважаемые мужчины! Данное эссе предназначено для вас. Цель его - пояснить вам, почему же нам, дамам, относящим себя к партии Приверженцев Канона, нравится Эрик, такой, каким его описал Леру в своем романе. Мы ловим на себе ваши удивленные взгляды, когда начинаем с трепетом и нежностью говорить о нем. Мы слышим за спиной ваш недоуменный шепоток. Распознать нас среди прочих Призракоманов довольно легко. Мы оживленно обсуждаем разные темы, но стоит кому-нибудь завести речь о предмете нашей тайной любви, мы замолкаем, предоставляя слово другим. А сами мы молчим и многозначительно переглядываемся: уж мы-то знаем... А теперь мы готовы поделиться частичкой своего тайного знания с вами.

Для начала оговоримся. Мы не против трактовок, которые предлагают мюзикл и фильм. Они дополняют образ, созданный в книге. И все же, все же...

Вы обратили внимание, что в большинстве своем юные девушки, прочтя книгу, недоуменно пожимают плечами? Они спрашивают себя и других - ну как может нравится сомнительного качества история как бы ни про что и сомнительного вида человек с явными проблемами с головой? По прошествии лет полустертые образы со страниц вдруг приобретают новые краски, оживают и становятся понятными и близкими. Все это в порядке вещей. В силу возраста и малого количества так называемого жизненного опыта - о, не только сексуального, уверяю тех, кто сейчас хихикает по ту сторону монитора!

Вольно или невольно, но, читая книгу, мы с особым пристрастием вглядываемся в мужские образы, представляя, а каким бы спутником жизни был тот или иной герой. Этот интерес - дело обычное, не стоит тут же приписывать себе комплекс старой девы. И ничего стыдного в этом нет тем более. В основе основ все тот же инстинкт продолжения рода, заложенный в нас с сотворения мира, инстинкт, коим нам забивали головы в школе. То есть мы, листая страницы романов, начинаем фантазировать на тему "а я могла бы полюбить такого вот человека?"

В книге, будем говорить честно, мужских персонажей, годных для проецирования на них своих фантазий, маловато. Перс, Рауль, директора. И Эрик. Ни на одном из вышеперечисленных взгляд не останавливается сразу, сердечко не трепещет, не приходит на ум пушкинское "Вот он!" Тем более на Эрике. Юной деве, едва вступающей в огромный мир, он кажется малопривлекательным. В силу небогатого опыта девушки в пору юности большей частью доверяют глазам. А глаза видят то, что напечатано в книге. А в книге напечатано что-то ну вовсе несимпатичное. Внешность, коей наградил автор Эрика, его манера поведения, его речь, все те эпитеты, на которые не поскупился Леру, вкупе создают довольно отталкивающий визуальный образ, который в первую очередь и видит читатель.

Способность анализировать текст и выуживать из него крупицы информации, дополняющие и расширяющие, а порой кардинально меняющие визуальную картинку, приходит позже. И вот тогда за строками мы начинаем видеть не просто слова, несущие в себе смысл, который формально описан в толковом словаре. Мы начинаем видеть глубже, дальше, образ уже не плоский, он трехмерный, он дишит и двигается.

Эрик. В нем все преувеличено. И гений, и уродство, и ревность, и любовь. Чем он нам нравится - именно как мужчина? В нем невероятным образом Леру переплел многое из того, что привлекает женщин в мужчинах. Глубина чувств - все мы хотим быть единственными и неповторимыми для своего мужчины. Талант, нет, гений - мы не лишены тщеславия, для нас нет ничего приятнее, чем сознание того, что мужчина рядом с нами обладает некими способностями, возвышающими его над другими. Прошлое - человек без прошлого, без ошибок, сомнений, опыта скучен и пресен. Изобретательный ум, следование намеченному плану - "мужчины носят мужские шляпы", говорят о таких людях. Таинственность - маска, плащ, волшебство и сопряженная с этим романтическая атмосфера не может не привлекать. И уродство - то, за что Эрика можно и должно жалеть. Жалость - движущая сила женской любви. О нас говорят, что мы полюбим скорее того, кого пожалеем.

А еще - возможность быть сопричастными к волшебству, таинству создания гениальной музыки, быть осененными крылом Ангела Музыки... И вот уже его внешность перестает быть такой уж важной. К тому же - согласитесь, у него красивые золотистые глаза, длинные музыкальные пальцы, он высок, сухопар, силен и стремителен. Этого уже достаточно, чтобы счесть его привлекательным. Мы любим Эрик за то, что рядом с ним мы возвышаемся в своих глазах. Рядом с ним мы удовлетворяем свой материнский инстинкт, присущий каждой женщине. Рядом с Эриком мы раскрываемся, являем на свет все то светлое, лучшее, что есть в нас: сострадание, терпение, сопереживание, заботу, мудрость и квинтессенцию всего - любовь. Таким образом, в этом человеке совмещены притягательные для женщин черты - мужественность и в то же время беззащитность, к нему у нас возникает чувство жалости, граничащее с восхищением. Идеальный герой, удовлетворяющий самый взыскательный вкус: к нему хочется бежать, его спасать, прильнуть к груди, слушать, слушать...

Проигрывая в уме раз за разом многие ситуации вокруг Эрика, следуя предпосылке "что-если", мы учимся - простите за банальность, но это так - преодолевать свои комплексы. Может быть, столкнувшись в реальной жизни с ситуацией, которую мы успешно "разрулили" в воображении, мы преодолеем ее с виртуозной легкостью? Мы учимся - самое, на мой взгляд, важное! - не только видеть красоту, но искать ее даже там, где, казалось бы, красоты и в помине нет. Мы учимся слушать и слышать музыку. И в гармонии нот нам чудится легкое шуршание крыльев Ангела Музыки.

Я надеюсь, моя скромная попытка исследовать природу такого глубокого и таинственного чувства как любовь к литературному персонажу не разрушила чьи-то свои представления? А может быть она помогла кому-то разобраться в том хитросплетении эмоций, что переполняют сердце? Искренне надеюсь, что по крайней мере равнодушными к ней вы не остались.

Уважаемые мужчины! Все вышесказанное отнюдь не означает, что в вас мы хотим видеть Эрика. Мы любим вас такими, какие вы есть, какими стремитесь быть, какими вы хотите быть для нас. Мы любим вас не оттого, что вы похожи или не похожи на Эрика - Боже упаси! Мы любим вас - и не потому что, за что-то, для чего-то, вопреки чему-то. Мы просто вас любим.

На верх страницы