В полночь три счастливые пары в сопровождении поскрипывающих деревянных солдат перешли из бального зала баржи в меньшую по размерам, но столь же хорошо обставленную комнату, где собралась лишь избранная публика. Музыкальное сопровождение здесь обеспечивали затейливые автоматы, инструменты у которых являлись частями тела. Этот оркестр был сконструирован искусным венецианским мастером ещё в прошлом столетии.

Золотолицый игрушечный дирижёр на жёсткой опоре - чудесный механизм, облачённый в золотой фрак с украшенными драгоценностями погонами - равномерно отбивал палочкой ритм.

Все трое - граф, барон и герцог - сопровождали миниатюрных танцовщиц. Барби, Синди и Оборвашка-Аннетт совершенно очаровали новообретенных женихов своими искусственными прелестями, подкрепив это кое-какими препаратами, введёнными через крошечные царапины от острых стеклянных ногтей. Здесь ничего не оставлялось на волю случая.

Новоприбывшие пары присоединились к танцу, изящно двигаясь под бренчание автоматов. Будь здесь агенты Эрика, они сразу бы узнали остальные танцующие пары, именно их документы они недавно изучали. Здесь находились великий маршал Жерар, герцог Омниум, шевалье дель Гардо, судья Симон Кордье, мистер Тэтчер из Нью-Йорка, кардинал Тоска и все остальные "мужья", поддерживающие под ручку - а в некоторых случаях и поддерживаемые под ручку, - обманчиво хрупкими жёнами с жёстким взглядом. Да, внимательный наблюдатель заметил бы, что на самом деле эти раскрашенные куклы вели по паркету своих мужчин, находящихся в состоянии прострации, приближающейся к сомнамбулизму.

Наконец танец завершился, и пары выстроились ровными рядами, будто для инспекции: мужчины стояли, свесив головы вниз, женские же лица были обращены наверх. Крышка люка в полу скользнула в сторону, и снизу поднялся подиум, на котором стояла Жозефина Бальзамо - спрятав лицо за маской и закутавшись в белоснежные меха арктических волков и полярных медведей. Она казалась воплощением одновременно властности и чего-то дикого, первобытного - словно вождь воинственного племени, облачённый в шкуры павших врагов.

- Сегодня наша компания наконец собралась полностью, - объявила она. - Мужчины, находящиеся в этой комнате, могут претендовать на то, чтобы разделить между собой власть над миром. Здесь представлены все сферы человеческой деятельности: политика, финансы, вооружение, религия, литература, промышленность, наука. Рядом с вами находятся идеальные жены - столь скромные, столь преданные. Вы целиком и полностью принадлежите им. А через них вы целиком и полностью принадлежите мне. Вы служите Делу Калиостро. Я долго играла в эту игру. Каждый из вас должен был занять своё место. Теперь всё в этом мире будет решаться только лишь среди мужчин в этой комнате. Здесь будут зарождаться войны. Меняться судьбы. Смещаться правительства. Только от моей прихоти будет зависеть то, что люди будут говорить, думать, есть, напевать в ванной. Это было моей целью на протяжении многих лет - стольких, что я даже вспоминать об этом не хочу. Единственное, о чём я жалею в этот момент, - так это о том, что по существу я разговариваю сама с собой, потому что вы, дорогие жены, - всего лишь мои инструменты, безжизненные орудия, выражающие мою волю. А вы, мужья, спите и видите в своих снах то, чего желаю я, танцуете на ниточках, за которые дёргаю я. Должна ли я чувствовать себя одинокой? Ведь эта игра, по сути, является пасьянсом? Сегодня днём мне стало известно, что появилась некая сила, возможно, намного более слабая по сравнению с вами, но не настолько, чтобы забыть о ней. И эта сила пошла против меня - против вас. С агентами мы расправились. Но могут быть и другие. И поверьте, я этому рада. Ведь мы должны проверить нашу готовность. Мы должны отыскать других игроков на поле этой Великой Игры и уничтожить их, всех до единого.

Фарфоровые ладошки дружно захлопали в знак одобрения.

Графиня под маской улыбнулась своим созданиям.



Стоя на Пон-дю-Карусель, Кристина, Ирэн и Трильби наблюдали, как кареты увозят не слишком важных гостей графини. Значит, от лишней шелухи быстро избавились, просто выдворив их с Бала. На барже осталась только элита - члены Брачного Клуба и графиня со своими приспешниками.

- Это что там плавает внизу? Размотанный тюрбан, что ли? - спросила Трильби.

У Ирэн не было времени, чтобы подробно объяснять им судьбу Перса.

Кристина ахнула и прижала руки к груди, тут же предположив, что произошло что-то ужасное.

Ирэн вытащила из кожаной кобуры шестизарядные револьверы и взвела курки.

- Давайте, Ангелы, - сказала она, растягивая слова. - Девчонка должна сделать то, что должна делать девчонка!


Троица прошла через бальный зал на барже, осторожно перешагивая через напившихся и покончивших с собой, старательно избегая работников, убирающих мусор, и быстро принимая различные позы среди гигантских игрушек, когда им казалось, что их могут заметить. Они подошли к запертой двери. Ирэн убрала револьверы и вскрыла замок отмычкой. Вечеринка продолжалась - внутри, в несколько иной обстановке. Кристина, Ирэн и Трильби вползли вовнутрь и уселись позади, не привлекая к себе ненужного внимания.

Заседание Брачного Клуба было в самом разгаре.

На полированном паркете расселись миниатюрные куклы-невесты. Они прижимали к себе мужей и убаюкивали их, словно младенцев, что-то музыкально шептали им в уши, интимно лаская их и нежно отдавая распоряжения.

Оркестр-автомат наигрывал колыбельную. Игрушечный дирижёр повернулся на своём подиуме и, казалось, уставился прямо на чужаков - а затем вернулся к своим музыкальным механизмам.

Графиня сидела на троне, едва ли не согнувшись под тяжестью белых мехов.

Ирэн прицелилась и выстрелила графине прямо в лоб.

Пуля пробила красную маску, лунообразное лицо треснуло - но графиня даже не вздрогнула. Ни один из мужчин на выстрел не отреагировал, зато все жёны повернулись, как по команде, их стеклянные глаза злобно уставились на новоприбывших.

Ирэн навела на неё второй револьвер, целясь в то место, где у графини должно было находиться сердце. Уже понимая, что это будет совершенно бесполезно, она выстрелила снова. На белом меху появилось чёрное, чуть дымящееся пятнышко.

- Это просто ещё одна кукла, - сказала Трильби.

Они с опаской оглядели комнату. Столько автоматов, столько раскрашенных глаз...

Кристина вытащила из ножен шпагу и уверенно взяла её на изготовку, приготовившись к атаке.

Жёны дружно поднялись на ноги, не обращая внимания на мужей, из которых кто упал, кто откатился - у кого как получилось. Один или двое из них застонали, поскребли голову и попытались встать - но тут же снова упали.

Здесь находились как минимум тридцать манекенов - заводные фарфорово-восковые сёстры, наряженные по последней моде. Когда они двигались, их внутренние механизмы издавали едва слышные щелчки и жужжание.

- Держу пари, они способны на большее, не только на танцы, - заметила Кристина.

- На такое пари повёлся бы только сосунок, - откликнулась Ирэн.

Трон графини повернулся. Разбитая голова сидевшей на нём куклы свесилась под неестественным углом. Оказывается, на вращающейся платформе находились два одинаковых трона - спинка к спинке. Графиня пряталась за манекеном, изображающим её саму. На ней была новая маска - бабочка с радужными крыльями из шёлка, натянутого на стальной каркас, а также костюм - лёгкие доспехи ярко-красного цвета, украшенные узором в виде китайских драконов. Густые распущенные тёмные волосы ниспадали на плечи и за спину.

Ирэн тут же открыла огонь, однако графиня со сверхъестественной быстротой наклонилась в одну сторону, затем в другую - и увернулась от пуль, попавших в трон и в стену позади нее. И ещё несколько раз принимала элегантные позы, когда Ирэн промахивалась с очередным выстрелом.

В конце концов Ирэн в отчаянии просто швырнула револьверы в графиню, словно та была призовой мишенью на состязании. Графиня своей латной перчаткой сбила их ещё в воздухе, и они бесполезными игрушками покатились по полу.

Жёны едва ли не строевым шагом направились к трём девушкам.

- Значит, в воск вы не попали, - заметила графиня. - Очень хорошо. Я могла бы принять таких, как вы, к себе на службу.

Ирэн знала, что это не сработает. Знала это и графиня. Она пожала плечами, погремев при этом пластинами доспехов.

- Как вы думаете, на кого вы похожи, милочка? - спросила Трильби.

- Красная Жанна, эдакий зловещий близнец Орлеанской девы? - предположила Кристина.

Графиня, казалось, задумалась над этой идеей.

- Она красит волосы, - сказала Ирэн. - Сразу же видно.

Графиня в гневе сжала кулаки.

- Как насчёт того, чтобы сделать это честно и справедливо? - сказала Трильби. - Только вы и мы. Одна против трёх. Неплохая пропорция, учитывая то, что вы вроде как бессмертны.

- А это и будет честно и справедливо, - сказала графиня. - Я не считаю этих кукол людьми. Это всего лишь инструменты.

Кристина, Ирэн и Трильби встали спиной к стене. Из всех троих пригодное к использованию оружие было только у Кристины. Она подняла шпагу.

Одна из жён отделилась от остальных и подошла к Кристине. Шпага уткнулась ей в грудь, а в следующую секунду прошла сквозь её тело. Кукла спокойно сделала ещё шаг вперёд, кончик шпаги высунулся у неё из спины, а эфес уткнулся прямо в медные рёбра. Она наклонила голову сначала в одну сторону, затем в другую, неотрывно глядя в лицо Кристины, - а затем развернулась, выворачивая шпагу из рук девушки, и пошла назад.

Оркестр всё ещё играл, но тренькающая мелодия постепенно сходила на нет, как будто кончался завод у музыкальной шкатулки. Дирижерская палочка двигалась всё медленнее и медленнее.

Графиня резко взмахнула рукой, и послышался какой-то свистящий звук.

Ногти кукол выдвинулись на пару сантиметров, сверкнули острые, как бритва, лезвия.

- Это, ве'оятно, специально, чтобы порезать нас на ленточки, - сообщила Ирэн подругам.

Трильби с Кристиной взялись за руки. Ирэн приняла боевую стойку - по вечерам она брала уроки у чемпиона по кулачным боям. Прежде чем погибнуть, она успеет сломать несколько кукол.

Музыка смолкла. Дирижёрская палочка застыла.

- До свидания, Ангелы, - сказала графиня.

В этот момент автомат-дирижёр вдруг повернулся на своём подиуме, обнаружив удивительную гибкость, дирижёрская палочка выпала из затянутых в перчатки пальцев. От высокой платформы под заводными музыкантами оторвалась занавеска, и они увидели настоящего дирижёра - с оторванным лицом, сломанного и запрятанного под помост. Внутренности великолепного венецианского механизма оказались начинены бочками с надписью "порох".

Никто из присутствующих даже не успел понять, кто оказался на месте механического капельмейстера.

Золотая лицевая пластина приподнялась, обнажив ужасный безгубый рот.

У девушек радостно ёкнуло сердце. Графиня обернулась, взбешённая, но по-прежнему уверенная в своей победе. Манекены бросились в атаку.

Длинные ногти едва не полоснули по лицу Ирэн, и она перехватила холодное неживое запястье. Маска безжалостной красоты очутилась прямо рядом с ней, рот открылся, обнажив два ряда острых керамических зубов. Эти куклы были спроектированы не только для брака, но и для убийства.

Эрик - а это был он! - поднёс ко рту флейту. Та была размером с пикколо, только отверстий на ней было поменьше. Он извлёк из неё три отчётливые ноты, резкие и диссонирующие, не известные ни в музыке, ни в природе. Ирэн уже разок слышала их - этим же вечером, чуть раньше, и снова у неё мурашки по коже побежали.

Кристина и Трильби немедленно отреагировали на этот сигнал. Их глаза застыли, став похожими на стеклянные глаза манекенов. Не обращая внимания на боль и ушибы, они, перекувыркнувшись, ринулись в драку, рассекая руками и ногами искусственные каркасы. Головы и конечности кукол отлетали в стороны, по полу рассыпались заводные внутренности и набивка из конского волоса.

Ирэн, у которой от пронзительных звуков разболелась голова, сосредоточилась на борьбе с хитроумными устройствами, пытавшимися сейчас порезать её на клочки. Она разбивала лбом их фарфорово-восковые лица и пыталась переломить запястья.

Эрик вернул на место свою временную маску. Он резко нажал на рычаг, и заводной оркестр начал играть "Дьявольскую трель" Тартини - но со странными ошибками и пропусками, заполненными треском электрической дуги.

Графиня посмотрела на Эрика - маска в маску.

Эрик поднял с подиума шкатулку, от которой тянулись провода, уходящие вглубь внутреннего механизма оркестра - к бочкам со взрывчаткой. Внутри шкатулки был установлен металлический переключатель, выполненный в виде лягушки.

Кристина танцевала, вращая двумя саблями. Одну она выдернула из деревянных кулаков игрушечного солдата, другую - из ножен спящего маршала. Она рассекала манекены, словно восьмирукая индуистская богиня с ятаганом в каждой руке. Она слышала музыку, и эта музыка направляла её действия. Леди Галатея, герцогиня Омниум, бросилась на Кристину, из её груди и спины выросли футовые колючки, как у дикобраза. Она широко раскрыла руки для смертельных пронзающих объятий. Кристина пригнулась, проскочив под руками, и использовала свои сабли, как ножницы, разрезав герцогиню пополам. Не прерывая движения, она швырнула обе половинки сломанной куклы в ещё двух жен, проткнув их шипами насквозь, а затем с силой обрушила каблуки на лица упавшим.

Трильби дралась менее элегантно, голыми руками и ногами, отвешивая направо и налево мощные удары. Она оторвала руки у мадам Венеры де Лиль дель Гардо и размахивала ими, полосуя её ногтями других кукол. Мадам дель Гардо смешно прыгала из стороны в сторону, пытаясь удержать равновесие, свисающие из её плеч провода подергивались и искрились, смазочная жидкость била из разорванных резиновых труб, словно жёлтая кровь. Безрукая кукла, в какой-то момент поразительно напомнившая более знаменитую Венеру, столкнулась с игрушечным солдатом, и её голова, вспыхнув, взорвалась, горящий парик пролетел через всю комнату, шрапнель из металла и фарфора пронзила солдата. Трильби, орудуя руками Венеры, разбила ещё несколько жен.

Это было ослепительное выступление. В считанные минуты пол оказался усеян подёргивающимися, сломанными созданиями. Под ногами перекатывались пружины и шестерни. Жёлтая жидкость стекалась в лужи и загоралась от электрических искр. Пламя тут же побежало по полу, распространяясь от куклы к кукле, расплавляя восковую красоту и обнажая металлические черепа, с огромной скоростью поедая кружева и парики из натуральных волос, впиваясь жадными языками в порванные и запачканные маслом платья. Некоторые мужья, очнувшись, сели, хлопая по подпалинам на своих вечерних костюмах и крича от боли, которую причиняло им столь грубое разрушение их мечты.

Ирэн все ещё боролась с последней оставшейся соперницей - мадам Жерар, урождённой Франсис-Пьер.

Трильби подошла к ним и оторвала Куколке голову. Тело той сразу обмякло.

Ирэн посмотрела на Трильби, которая держала оторванную голову, словно Персей - голову Медузы. Та всё ещё вращала глазами и пыталась мило улыбаться, пока её внутренний механизм не остановился, после чего веки, наконец, закрылись.

Последняя из жен отступила к трону, чтобы защитить графиню, которая изо всех сил пыталась перекричать этот грохот. Оркестр сломался, и музыка Тартини смолкла. Жёны под руководством графини пытались собраться во что-то вроде многоногой военной машины.

Девушки встали перед троном. Трильби с Кристиной открыли рты и издали высокий, ясный, чистый, пронзительный звук, который усиливался с каждой секундой. Ирэн закрыла уши руками, но полностью заглушить звук это не помогло.

Графиня прекратила работу над машиной, из-под её маски показалась струйка крови.

Голоса взлетели ввысь - бессловесный звук, два тона, что сплелись в один. Взорвались лампы Эдисона. Вдребезги разбились бокалы для шампанского. Фарфоровое лицо последней из невест раскололось, обнажив замысловатый внутренний механизм. Даже стеклянные глаза кукол - и те взорвались.

Ирэн с силой заткнула уши пальцами, пытаясь перекрыть доступ болезненному звуку.

Кристина и Трильби легко и непринуждённо, словно им вообще не требовалось переводить дыхание, подняли уровень звука до максимума. Где-то на барже сломалось что-то крупное.

В этот момент прозвучала ещё одна пронзительная нота от флейты Эрика, перекрыв голоса его протеже и заглушив их.

Кристина и Трильби очнулись, окровавленные и недоумевающие.

- Что здесь произошло? - спросила Трильби у Ирэн.

- Вы на некото'ое время отключились, - ответила та. - Теперь уже всё в по'ядке.

Трильби вдруг осознала, что держит в руках оторванную голову, и с возгласом отвращения уронила её на пол.

- Чёрт побери, - произнесла Кристина. - Ну и бойня!

Графиня сбежала, её трон опустился в люк, и лишь густые пятна крови отмечали её путь. Эрик тоже исчез. Пока продолжалась схватка, он закрепил свою шкатулку-детонатор возле заводного исполнителя на ударных инструментах, привязав его руку к лягушке-переключателю, и настроил таймер - песочные часы, которые уже вот-вот должны были перевернуться.

- Покинуть корабль, - приказала Ирэн.

Когда взорвался порох, заложенный Эриком, бóльшая часть экипажа находилась в главной бальной зале. С чудовищным скрежетом огромная конструкция баржи накренилась и развалилась на куски, похоронив вместе с собой любые цели, для которых она могла быть предназначена. Раздалось ещё несколько взрывов.

Кристина, Трильби и Ирэн находились в коридоре, который должен был вывести их на палубу, в безопасность. Однако дверь оказалась закрыта и заперта на засов. Очевидно, графиня слишком близко к сердцу приняла крушение своих планов. Вдруг лампы на потолке ощутимо дрогнули, и девушки оказались по щиколотку в холодной воде. Затем пол накренился, и вода отхлынула. Девушки ухватились, кто за что успел.

- Думаю, наш музыкальный мастер мог бы расплани'овать эту часть вече'а и получше, - заметила Ирэн. - Мы вот-вот утонем.

- Побольше оптимизма, Ирэн - весело сказала Кристина. - Что-нибудь да подвернётся.

Они уставились на пенящийся поток, стремительно заполняющий коридор. Вдруг что-то резко всплыло на поверхность - это оказался один из игрушечных солдат или, по крайней мере, его верхняя половина. Он стукнулся о стену, перевернулся и утонул.

- Какая жалость, - заметила Кристина. - Люблю мужчин в форме.

В этот момент одно из окон-иллюминаторов разбилось, и сверху спустилась веревочная лестница. В проёме показалось знакомое лицо, вытянутая рука сделала приглашающий жест. Перс! Живой!

- Дамы, кажется, пора оставить эту игровую комнату.

Ему не пришлось повторять это дважды.



Из членов Брачного Клуба утонули только двое или трое, и вряд ли они входили в число тех, по кому будут сильно скучать. Героем дня, как его тут же окрестили популярные газеты, стал старик Этьен Жерар. Резко приведённый в чувство холодной водой, бывший бригадир бесстрашно трудился, с невероятным риском для жизни помогая своим знакомым покинуть быстро тонущую баржу. Некоторые задавались вопросом, почему такой общеизвестный дамский угодник сумел вытащить из воды лишь состоятельных, знаменитых мужчин - участников званого вечера, оставив их жён - таких бедных, скромных и совсем ещё молодых - в объятиях Сены. Никаких трупов так никогда и не обнаружили, хотя на илистые отмели потом ещё несколько месяцев выбрасывало сломанные детали манекенов. Это стало ещё одной из "Парижских тайн", а вскоре у людей появились другие скандалы, сенсации и странности, которые можно было со смаком обсуждать в кругу знакомых.

Перс сообщил, что его вытащил из реки его старый друг, Эрик, - который оказал ему экстренную медицинскую помощь, после чего предпринял крайне необычный для себя шаг - лично рискнул появиться на поле боя.

По возвращении в Оперу было потреблено немереное количество коньяка, после чего милые дамы, сделавшие столь многое для мира, который никогда не узнает об их поступке, занялись восстановлением своего облика, устраняя все следы причинённого ущерба. На рассвете были доставлены корзины с фруктами и пирожными, а также благодарственное письмо от мадам Сабатье, к коему прилагалась вполне удовлетворительная компенсация банковскими векселями.

Вытащив из холодной воды кардиналов и банкиров, свежеиспечённый вдовец великий маршал Жерар - если, конечно, его можно было считать вдовцом после бракосочетания не с женщиной, а с большим заводным механизмом, обладавшим красиво раскрашенным лицом, - отправился в салон Сабатье, сразу внёс полную оплату за эксклюзивную компанию трёх наиболее соблазнительных девочек Президентши - и незамедлительно провалился в глубокий сон, который мог длиться ещё несколько дней. Вне всякого сомнения, это можно было считать счастливым исходом.

Единственное, что омрачало всеобщее ликование, - это заявление Ирэн о её решении оставить Агентство Призрака Оперы и пуститься в самостоятельное плавание. Кристина и Трильби, услышав эту новость, расплакались и бросились обнимать свою подругу, не замечая, что та не в состоянии сдержать дрожь от их прикосновений. Ирэн не могла смотреть на их живые, прелестные, выразительные лица и не вспоминать при этом бесстрастные окровавленные маски, что появились на месте этих лиц, когда прозвучали три пронзительные ноты. Не говоря уже о тех умениях в искусстве разрушения и убийства, которые проснулись в девушках под влиянием этих нот.

Перс всё понял и передал ей наилучшие пожелания от мсье Эрика.

- Однако он намекнул, что вам стоит несколько ограничить зону вашей деятельности.

- Мне следует де'жаться подальше от Па'ижа?

- Он подразумевает... Францию.

- Что ж, п'екрасно. Есть ещё Ру'итания, Польша, Лондон... От обилия возможностей п'осто голова к'угом идёт.

И Ирэн покинула здание.

Стоящий за зеркалом Эрик с сожалением вздохнул. Но он понимал, что американка не такая, как другие его девушки. В ней был стальной стержень, который делал её непригодной для "уроков музыки" - специальной подготовки, которую он считал необходимой для своих лучших агентов. Эта сталь никогда бы не согнулась, всецело подчинившись его цели, что в конечном итоге могло бы привести к конфликту... подобно тому, как он сам был вовлечён в конфликт с Жозефиной Бальзамо.

Графиня Калиостро, конечно, всё ещё была на свободе, и она наверняка не простит им крушение своего тщательно продуманного плана мирового господства. Вполне вероятно, что она ещё и страдает к тому же от сильной головной боли, да и грустит наверняка из-за гибели своей чудесной баржи и целой кучи игрушек. Сейчас не время Агентству быть не полностью укомплектованным.

Эта история ещё не закончена.



В течение нескольких дней Кристина и Трильби ходили подавленные, тяжело переживая утрату. Что бы вокруг ни происходило, оно тут же напоминало им о чём-то, что говорила или делала Ирэн, - и вызывало очередной поток слёз. Другие дамы из хора считали, что обеим кто-то разбил сердце, как это обычно бывает, и с умным видом рассуждали о ненадёжности вероломных мужчин.

А затем раздался звонок. Не на "уроки музыки" и не на экстренное задание - просто обычный вызов.

Направляясь по коридору в свою гримёрную, они наткнулись на знакомую неуклюжую скособоченную фигуру. Кристина тут же инстинктивно схватила его за горло и резко прижала к стене.

- Не надо, пожалуйста, - сказал Кошниль, извиваясь в её руках.

Манекен подлатали временно, и сейчас он снова разваливался на части. Пока Кристина его удерживала, Трильби засучила рукава, намереваясь снова разнести его лицо в клочья.

- Дамы, оставьте его, - сказал Перс, выглядывая из гримёрной, где перед этим совещался со Спаланцани и Коппелиусом. - Эти господа поссорились со своим бывшим работодателем.

Кристина отпустила задыхающегося Кошниля. У того отвалилась рука, он поднял её и сунул в карман. Трильби отвесила ему пинка, и он поспешил прочь, а следом за ним - и кукольные мастера, которые старательно обошли девушек по широкой дуге, пока не скрылись из виду. Трильби проводила их злобным взглядом.

- Мы достигли договоренности, - сказал Перс. - Очень выгодной для нашего Агентства.

Трильби и Кристина вошли в гримёрную.

На диване в картинной позе балерины сидела миниатюрная блондинка, одетая во всё белое.

- Это же не кукла, - сказала Кристина. - Она просто не может быть куклой.

Девушка наклонила голову и моргнула. Никакими щелчками или жужжанием это не сопровождалось.

- Должно быть, это оригинал, с которого снимали копии для манекенов, - сказала Трильби.

Грудь девушки поднималась и опускалась в такт дыханию. Она помахала им, демонстрируя гибкость пальцев. После чего взяла из корзины Президентши яблоко, со щелчком высвободила ногти и стала крутить фрукт в руке, непрерывной лентой отделяя кожицу от мякоти, а затем одним мощным движением раздавила его, превратив в сок.

Кристина и Трильби обошли диван, рассматривая новенькую со всех сторон и удивляясь мастерству, с которым она была изготовлена.

- Это Олимпия, - произнёс из-за зеркала Эрик. - Она присоединится к нам на "уроках музыки" и займёт в нашем списке агентов место покинувшей нас мисс Адлер.

Олимпия присела в реверансе.

- Мне очень приятно с вами познакомиться, - сказала она. - Надеюсь, мы станем лучшими друзьями.

Конец.

<<< Назад

Напоследок мы ещё раз перечислим вам тех героев из известных романов, которые встретились друг с другом в этом рассказе, с указанием имен авторов - создателей:

• Эрик, Перс и Кристина Дааэ (Гастон Леру)
• Трильби О'Фиррэл (Джордж Дюморье)
• Ирэн Адлер, Этьен Жерар, барон Мопертью, кардинал Тоска (Артур Конан-Дойль)
• Жозефина Бальзамо (Морис Леблан)
• Граф Рубов (Рэймонд Шрок и Эллиот Клоусон)
• Майкл Эльфберг (Энтони Хоуп)
• Бэзил Холлуорд (Оскар Уайльд)
• Спаланцани, Коппелиус, Кошниль, Олимпия (Э. Т. А. Гофман и Жюль Барбье)
• Герцог Омниум (Энтони Троллоп)
• Шевалье дель Гардо (Брук Уоррен)
• Симон Кордье (Роберт Кент и Ги де Мопассан)
• Уолтер Паркерс Тэтчер (Орсон Уэллс и Герман Дж. Манкевич)
• Аристид Саккард (Эмиль Золя).

На верх страницы