Главный герой в романе Леру носит множество титулов: Призрак Оперы, Любитель Люков, Князь Палачей и... Король Иллюзионистов. Действительно, Эрик демонстрирует в романе настолько удивительное мастерство фокусника и иллюзиониста, что порой его действия кажутся волшебством. Однако ничего магического здесь на самом деле нет — все его фокусы объясняются ловкостью рук и прекрасной технической подготовкой.

Мы уже знаем, что для создания своего героя Гастон Леру использовал сразу несколько прототипов — как реальных (Эрик Сати, Джозеф Меррик и др.), так и вымышленных (Свенгали, Дракула и др.). Кого же он держал в уме, приписывая Эрику столь потрясающие трюки и мастерство иллюзиониста? За ответом далеко ходить не надо, достаточно заглянуть в сам роман:

Вначале Ришар и Моншармен подумали, что деньги на месте, но в следующий момент поняли, что это не совсем так.
Двадцать настоящих банкнот исчезли — вместо них в конверте лежали двадцать билетов «Sainte Farce».
За этим последовал взрыв ярости, сменившийся страхом.
— Это проделано лучше, чем у Робер-Удена! — воскликнул Габриель.
Г. Леру, "Призрак Оперы"

Да, именно Робер-Уден, прозванный "отцом современной магии", и стал одним из прототипов Призрака Оперы. Именно от него Эрик "унаследовал" свои удивительные умения и невероятные трюки. Давайте же познакомимся с этим фокусником поближе.

Жан Эжен Робер-Уден (Jean-Eugène Robert-Houdin, фамилию пишут по-разному, иногда просто Удэн, Гуден, Гудэн, Гудин) родился во Франции в 1805 году, умер в 1871-м. Примечательно, что фокусником он стал в довольно зрелом возрасте, впервые выйдя на сцену лишь в 40 лет. Родился он в семье часовщика и вскоре пошёл по стопам отца. Открыв собственную мастерскую, он не только ремонтировал часы, но и мастерил занятные игрушки: механических музыкантов, гимнастов, птиц, бабочек и множество других диковин.

Однажды он зашёл в книжную лавку, чтобы купить двухтомный труд о часах – "Traité de l'horlogerie" некоего Фердинанда Берту. В книжной лавке, однако, ему по ошибке дали двухтомник "Scientific Amusements" об искусстве демонстрации фокусов. Жан не стал возвращать книги; любопытство взяло верх. Очень скоро он понял, что нашёл своё новое призвание. Особых откровений купленные по ошибке тома не содержали; впрочем, пробужденный ими интерес заставил Робера начать самостоятельные изыскания. Жан отправился к местному фокуснику и начал брать у него уроки, обучаясь жонглированию и основным трюкам. Однако магия ещё долго оставалась лишь хобби Жана; зарабатывал на жизнь он в качестве часовых дел мастера.

Большую часть биографии Робера удалось восстановить лишь по его собственным мемуарам – их точность вызывает у многих аналитиков большие сомнения. Так или иначе, выступать Жан начал в составе любительской актёрской труппы; в дальнейшем он сумел ещё сильнее отточить профессиональные навыки, выступая на вечеринках в высшем обществе. Именно на одном из таких выступлений он и познакомился с дочерью парижского часовщика Жозефой Сесиль Уден. Быстро разгоревшийся роман привел к свадьбе, после чего молодой фокусник добавил к своей фамилии фамилию супруги.

Перебравшись в Париж, Жан устроился работать в магазине тестя, занимаясь в основном механическими игрушками и заводными фигурками. Одним из лучших его творений был автомат, умевший писать и рисовать; им заинтересовался даже король Луи-Филипп. Магию Жан не забросил, продолжая выступать на частных вечеринках и конструировать сложные устройства для продвинутых трюков. Мечтал он в то время о собственном театре, и лишь помощь графа де Эскалопье (тот нанял Жана для целой серии вечеринок, заплатив за это 15 тыс. франков) сделала эту мечту явью. Робер-Уден снял несколько комнат в королевском дворце и переоборудовал их в первый в мире (!) иллюзионный театр.

Первое представление Робер-Уден дал 3 июля 1845 года, и первый блин вышел комом. Удержавшись на самой грани нервного срыва, фокусник закрыл театр. Лишь после дружеских подначек одного из знакомых он набрался смелости вновь продолжить выступления. Постепенно Робер привыкал к сцене, критики начали посвящать его представлениям всё более и более положительные рецензии. Его механические игрушки сравнивались с творениями настоящих легенд мира фокусов вроде Филиппа и Боско. Постепенно Робер-Удену удалось завоевать интерес всего города. Его обновленный театр освещался исключительно электричеством и мог похвастаться целым рядом доселе невиданных механических приспособлений.

Парижский маг был первым во всём. Он начал использовать в своих фокусах диковинное в то время электричество, первым стал показывать номера с бумажными деньгами (сразу вспоминаем проделки Эрика с директорскими письмами и фальшивыми банкнотами) и научился зависать в воздухе. На глазах у публики Робер-Уден "выращивал" апельсиновое дерево. Оно расцветало, его ветви покрывались спелыми плодами, и любой из присутствующих мог их отведать.

Вот ещё пара его фокусов. Он выходил на сцену с тоненькой папкой. Ставил папку на открытый со всех сторон мольберт и доставал из неё... несколько гравюр, пару пышных дамских шляпок с перьями и цветами, живых голубей, три медные кастрюли: одну с вареными стручками фасоли, из другой полыхало пламя, а третья была наполнена кипятком. Далее из папки извлекалась клетка с птицами, и наконец, появлялась голова мальчика, после чего на сцену выпрыгивал младший сын иллюзиониста.

Во время другого фокуса Робер-Уден вручал зрителям пистолет и пускал его по рядам, чтобы все убедились, что оружие настоящее. Потом он вызывал на сцену добровольца, вручал ему пистолет и пулю, просил зарядить оружие и выстрелить в большую мишень. Раздавался выстрел, все ощущали запах пороха, все видели, как в мишени появлялась большая дыра. Робер-Уден приглашал другого желающего и просил его пометить пулю своими инициалами. После чего зритель заряжал ею пистолет и стрелял в Удена, стоявшего на другом краю сцены. Пуля оказывалась зажатой в зубах иллюзиониста — инициалы, написанные зрителем, не оставляли сомнений, что это именно она.

Будоражил воображение людей и трюк с деньгами. Иллюзионист бросал пригоршню золотых империалов, и они, пролетев через всю сцену, попадали внутрь (!) наглухо закрытого, поначалу пустого стеклянного ящика, а затем он заполнялся до крышки деньгами. Робер-Уден запирал ящик, устанавливал на подставку и предлагал его поднять. Все попытки даже приподнять ящик заканчивались неудачей. Тогда фокусник спокойно поднимал его и уносил за кулисы.

Это лишь малая часть тех чудес, которые можно было увидеть во время "Фантастических вечеров" (именно так называлась программа Робер-Удена), зато они дают нам возможность представить, какими трюками мог поражать воображение зрителей Эрик, будущий Призрак Оперы, во время своих представлений.

Успех этих представлений вызвал появление множества подражателей по всей Европе, однако затмить Робер-Удена было не так просто. Ведь публику в его театр привлекали не только сами трюки, но и их подача. Иллюзионист нашёл ключ к сердцу человека новой эпохи: его фирменным стилем были хорошие манеры и остроумие. Волшебник в его представлении — это уже не шарлатан Калиостро и не ярмарочный фигляр, а деловитый и приятный мужчина, легко находящий общий язык с публикой. Одетый по последней моде, он шутил со зрителями, читал стихи и ни на минуту не давал им заскучать.

От ярмарки к ярмарке он прошёл всю Европу и завершил своё необычное обучение ремеслу артиста и фокусника среди цыган, в той среде, где когда-то родилось искусство магии. Целый кусок жизни Эрика остался неизвестным. Потом его видели на нижегородской ярмарке, где уже гремела его жуткая слава. К тому времени он пел так, как не пел никто в мире; он занимался чревовещанием и проделывал такие невиданные жонглёрские номера, о которых долго ещё говорили купцы в караванах на обратном пути в Азию. Таким образом слухи и легенды о нём достигли стен Мазендаранского дворца...
Г. Леру, "Призрак Оперы"

Но не только сами трюки привлекают наше внимание. Не будем забывать, что Робер-Уден был талантливым изобретателем. Используя знания часового мастера, он придумал и сконструировал оснастку для множества фокусов, в основе которых лежало действие механических устройств. Так, например, большой популярностью пользовались его куклы-автоматы. Представьте себе: человеческая фигура, одетая в стиле эпохи Людовика XV, сидела за небольшим письменным столом и рисовала по заказу животное, писала своё имя, дату или время... Лицо этого механического человека было похоже на лицо Удена. Этот необычный номер был сконструирован с использованием устройства, напоминающего часовой механизм. К сожалению, через некоторое время автомат сгорел при пожаре.

К 1844 году его "механический человек" и другие фокусы были известны во всём мире, и Уден решил, что его автомат уже не производит на зрителей былого впечатления. Поэтому он создал новый вариант механического человека, назвав его "Кондитером". По размеру он был чуть больше ребёнка. У него был маленький домик-кондитерская. Зрители могли заказать самые разные кондитерские изделия. После этого человечек заходил в домик и возвращался с заказанными сладостями. Затем по мановению руки Удена у кого-нибудь из зрителей исчезало кольцо. Кондитер заходил в свой домик и возвращался, неся в руках пирожное, внутри которого и находилась пропажа. Таких автоматов (в том числе и поющих) у Робер-Удэна было множество.

Читателю будет ясно, какого рода услуги оказывал Эрик султану, когда я скажу, что он соорудил все знаменитые люки-ловушки, тайные комнаты и волшебные сейфы, которые нашли в Юлдуз-Киоске после последней турецкой революции. У него же хватило воображения сделать куклы-автоматы, одетые в одежду принца и настолько похожие на него, что их принимали за главу правоверных и думали, что их повелитель находится в одном месте, между тем как он сам в это время отдыхал в другом...
Г. Леру, "Призрак Оперы"

И вот теперь мы приближаемся к самому любопытному факту его биографии. К пятидесяти годам Робер-Уден скопил уже достаточно на безбедную старость и собирался удалиться на покой. Но тут в его жизнь вмешалась политика. По просьбе властей немолодой уже артист совершил самое необычное турне в своей жизни. Он выехал в Алжир, французскую колонию, где в то время вспыхнуло восстание. Прославленному фокуснику нужно было организовать в стране серию представлений, посрамить местных колдунов и убедить суеверных туземцев в том, что сопротивление бесполезно. Робер-Уден был истинным патриотом Франции, и для него полученное задание стало делом чести. От денег, предложенных правительством, он отказался.

Так и получилось, что фокусник надел личину загадочного кудесника. Первое представление он дал для алжирской знати, а затем отправился по селениям и оазисам, чтобы продемонстрировать алжирцам достижения французской магии. На глазах у изумлённых арабов Робер-Уден ловил зубами пулю, цитировал наизусть Коран и заставлял говорить собаку. Но всюду, куда приезжал иллюзионист, дело заканчивалось скандалом. Местное население, потрясённое его трюками, считало иллюзиониста шайтаном. Невероятные слухи об иллюзионисте разнеслись далеко по всей стране. Встречая "шайтана с кастрюлей на голове", как его прозвали алжирцы, они поспешно закрывали лицо бурнусом. Арабы боялись "дурного глаза". Что и говорить, местные колдуны были посрамлены. Представления Робер-Удэна так впечатлили алжирцев, что многие лидеры племён немедленно увели своих людей, покинув ряды восставших, и восстание вскоре потихоньку сошло на нет.

В связи с этим трудно не провести параллели с приключениями Эрика в Персии и Константинополе, где он принимал непосредственное участие в государственных делах — "делал, как говорят в Европе, погоду".

Удалившись от людей, он не особенно церемонился с ними и постоянно пользовался необычайными способностями, ловкостью и воображением, которыми одарила его природа в качестве компенсации за ужасное уродство; пользовался для того, чтобы эксплуатировать людей, причем делал это с артистическим блеском, тем более, что эта артистичность всегда окупалась.
Г. Леру, "Призрак Оперы"

Книга "Тайны престидижитатора"

Вернувшись на родину, Робер-Уден поселился в собственном особняке недалеко от Блуа. Здесь он мог заняться любимым делом — изобретательством. Весь дом он наполнил автоматами собственной конструкции. Так, например, — вы только вдумайтесь! — он изобрёл электронный механизм, охранявший всё его имущество. Ещё у него была электрическая кормушка для лошадей, которая выдавала корм в точно назначенное время строго отмеренными порциями; автоматика кухонной двери, связанная с "говорящими часами" в столовой, объявлявшими гостям о следующей смене блюд; освещение, включавшееся в назначенное время или когда кто-то входил в помещение (оба этих автомата реагировали на движение двери); множество электрических бытовых аппаратов вроде нынешнего миксера, сушилки, круассанниц и прочего. Этот факт выглядит ещё более впечатляющим, если вспомнить, что все эти механизмы были созданы 150 лет назад. К сожалению, ничего из своих изобретений он не запатентовал, и через некоторое время они были "изобретены заново". (А мы тем временем вспоминаем автоматическое устройство "камеры пыток" с электрической системой обогрева, сторожевое устройство, которое Эрик назвал "Сирена" - тот факт, что это был именно автомат, а не тростниковая трубочка, о которой он наплёл Персу, явно следует из описания принципа работы, и так далее.)

Здесь же он взялся за перо, выпустив в итоге три книги, в которых раскрыл все основные секреты иллюзионистов:
• "Тайны престидижитатора" (1858);
• "Разоблачение плутовства греков" (1861);
• "Секреты престидижитации и магии" (1868).

Мемуары "Тайны престидижитатора" снискали ему любовь поклонников далеко за пределами парижских театров. До сих пор отрывки из них кочуют из одной книги о магии в другую, став источником для многочисленных энциклопедий и трудов по истории искусства фокусов.

А много лет спустя книга иллюзиониста попала в руки еврейского мальчишки Эриха Вайса. На юного читателя она произвела неизгладимое впечатление — он начал учиться трюкам и со временем в совершенстве овладел ремеслом волшебника. В честь автора книги (на обложке значилось Houdin) юный маг взял псевдоним "Гарри Гудини".

К слову, Гудини также мог стать одним из прототипов Эрика, поскольку именно в 1908 году — как раз тогда, когда Гастон Леру кропотливо собирал материал для своего романа, — вышла его книга "Робер-Уден без маски", нашумевшая благодаря "разоблачениям", которые делал в ней Гудини. Сам Гудини славился тем, что мог высвобождаться из любых пут. Он мог ускользнуть откуда угодно, казалось, что его не могли удержать никакие цепи, веревки, решётки, наручники и запертые на кучу замков сундуки. Он мог открыть любые запоры и замки, "он мог открыть всё, что хотел..."

Смотрите, Кристина, я без ключа открываю обе шкатулки, ведь я — мастер фокусов и могу открыть и закрыть всё, что захочу.
Г. Леру, "Призрак Оперы"

Теперь вы знаете, откуда Эрик получил своё мастерство иллюзиониста, с кого была списана "его артистическая и авантюрная натура, постоянно жаждавшая чего-то фантастического и магического". Но теперь, ожив на страницах романа, наш герой уже сам поражает воображение читателей, заткнув за пояс даже своих "прародителей" — Жана Эжена Робер-Удэна и Гарри Гудини. Ибо Король Иллюзий может быть только один, и имя ему — Призрак Оперы.

Текст © Мышь_полевая

Источники информации:

Жан Эжен Робер-Уден. Биография Иван Матковский
Загадочный кудесник Робер-Уден против колдунов Михаил Носков
Робэр Уден. Отец современной магии Герберт Беккер
Робер Уден – поэт волшебства Владимир Евсеев
Удивительный Робер Уден (часть вторая) Владимир Евсеев

Наверх